Уже за одно лишь это свойство хотелось взять вазу, ведь жемчужины занимают намного меньше места, чем зелья. К тому же она способна не только мой эфир преобразовывать, но и энергию воителя! К слову, если кто-то другой использует жемчужину с моей энергией, то это будет для него смерти подобно. Но я, судя по всему, вполне смогу впитывать и чужеродную энергию из-за доминирующей особенности моего эфира. Просто немного сил придётся потратить на подчинение чужеродной маны или силы воителя. В любом случае мне нравится вариативность использования этих жемчужин.

Но нет добра без худа… Оказалось, что жемчужины вне вазы примерно за пару дней растают под воздействием окружающей среды, отдавая энергию в виде чистой маны обратно природе. Чистая мана, такая же, как и вокруг нас, потерявшая привязанность к создавшему жемчужину магу — это впустую потраченные силы. Для всех, кроме меня. Потому что я не страдаю от дефицита маны. Наоборот, я бы с радостью её куда-нибудь слил с пользой (фамильяры не в счёт!). И, кажется, я нашёл куда…

Для меня не проблема сожрать десяток-другой зёрен, выдуть столько же зелий маны или постоять возле фонящего осколка, вливая свой эфир в эту энергососущую вазу. И когда она будет заполнена до краёв, то можно вытряхнуть все эти жемчужины в какой-нибудь маногерметичной комнате, чтобы долго хранились. Правда, такой комнаты у меня нет… Разве что хранилище артефактов в родовой усадьбе Берестьевых подошло бы, не будь оно очень маленьким. Там и паре человек мало места будет. А я хочу сделать ход конём и устроить своим бойцам тренировку в богатой на ману среде.

Все мои боевые товарищи знают, что прорывы чаще всего случаются в изломах. И причин тут несколько, но одна из них — богатая маной среда. Да и будущим воителям такие места очень нужны. Без них они совсем ничего не смогут сделать для прорыва через грань обычного ветерана. Будут, как Маша, пять лет сидеть в Приграничье, а то и больше. И такими темпами могут и за всю жизнь не стать полноценными воителями.

В общем, решил брать вазу. Осталось дело за малым — создать герметичную тренировочную комнату, а потом запереть в ней своих соратников вместе с жемчужинами. Надо их насобирать столько, чтобы у боевых друзей и подруг прям источники задрожали от обилия маны в комнате.

— Точно ваза? Тут куча вещей, которые в разы лучше и полезнее…

— Приглянулась она мне, даже не знаю почему, — давил я довольную лыбу, крепко держа свою прелесть в руках и не желая расставаться с ней ни на миг.

Что же до экипировки, я отомстил Стефании. Хорошенько подумав, я всё же решился на вендетту и раздразнил её, примерив доспехи прямо при ней.

Оказалось, с бывшим императором, пусть ему там радостно будет рядом с великими предками, у нас практически одни мерки. Так что и облегающую тело защитную подкладку, способную спасти мага не хуже бронежилета, и внешнюю, не такую эластичную, но очень прочную и долговечную, и броню, способную выдержать шквальный огонь из пулемёта на близкой дистанции, я легко надел.

— Стой, ты куда пошёл? — остановила меня Романова.

— На выход, — с недоумением повернулся к ней.

— А телефон?

— Ах да, точно…

Я передал ей разблокированный телефон, полностью доверяя удаление фотографии. В целом это была одноразовая модель, так что увидеть там хоть что-то лишнее она не могла даже теоретически.

— Так-то лучше… — удалила Стефания порочащую её честь и достоинство фотографию и протянула мне телефон. — Больше так не делай. Любые фотографии, тем более где я обнажённая, — только с моего личного согласия.

— А что, так можно было? — удивился я.

— А ты что, вдруг заинтересовался? — хитро прищурилась она.

— Просто удивился. И многие делали такие фотографии?

Я забрал телефон и швырнул за спину. Фома словил его, не отрываясь от полюбившегося ему экспоната — бронелифчика.

— Пока что я никому не давала подобного согласия. И не дам. Тебе бы разрешила, возможно… если бы ты не вёл себя эгоистично. Теперь никакого желания нет. Даже заигрывать…

— Некогда заигрывать, Стефания. Мы всё ещё на пороге войны. Займись своими государственными делами. Мир тебя практически пару недель не видел. Утром новости вышли во французской прессе, где тебя уже чуть ли не похоронили. Представь, как возбудятся наши противники от их слов. Вот ими и займись. Снова верни себе былую гордость и не трать жизнь, что я подарил тебе, понапрасну. Лимит чудес был исчерпан. И я очень надеюсь, что не зря это сделал.

— Ты всех женщин вокруг себя работать заставляешь?

— Если так подумать… Не считая фамильяров — да, всех.

— Ты бы быстро подружился с Александром… — опустила она глаза, вспоминая своего супруга. — Он тоже терпеть не мог, когда кто-то без дела сидел. Ладно, хватит говорить о невозможном и грустном. Ты прав. Хоть ты и сволочь, из-за которой я испытала сегодня все грани стыда, но ты прав.

— Стыд? Это не было игрой? — удивился я, выходя из сокровищницы и помогая закрыть дверь.

— Проваливай, Берестьев! — разозлилась Стефания, и я с радостью воспользовался её предложением.

— Разрешите покинуть вашу компанию, ваше величество! — поклонился я, и через мгновение Фома телепортировал меня за пределы Кремля.

— Да, это хорошо, что ты решил в парк… На вазу. Не разбей только. Она намного ценнее, чем думает Стефания, — предупредил я, передавая свою прелесть пушистому, и присел на ближайшую лавочку.

— Пи-пи…

— Да, сейчас. Разбежался… Сдался тебе этот бронелифчик…

— Пи-пи… — грустно вздохнул пушистый капитан и спрятал вазу в своё убежище.

— Я так и не был у тебя в гостях. Сходим? Или после встречи с разведкой?

— Пи. Пи-пи-пи. Пи-пи.

— Ты вечно там порядок наводишь, и всё никак не наведёшь. С тем количеством жителей из числа моих фамильяров, что уже там прописались, порядок в целом невозможен. Нет, давай лучше сейчас, потому что после встречи с разведчиками у меня наверняка появится миллион сверхважных дел, которые нужно было выполнить ещё вчера! — настаивал я, наблюдая, как в мою сторону идёт мужчина в сером пиджаке и бежевом пальто в руке.

— Пи… Пи-пи… — начал придумывать отмазки Фома, заявляя, что его подруга сейчас спит и он не хотел бы её разбудить.

Вот ведь партизан щекастый…

— Прошу прощения. Граф Берестьев?

— Да. С кем имею честь?

— Я хотел бы передать вам важную информацию от моего начальства…

Мужик быстро огляделся и полез в карман.

— Я весь внимание, — сказал я, стряхнув пожелтевший лист с колена.

— Он просил вас умереть! — заявил незнакомец, и дуло пистолета уставилось мне в лицо.

Глава 12

«Так, умирать я сегодня явно не планировал! Надо что-то делать!» — мелькнула мысль в моей светлой головушке за мгновение до выстрела. Сделать за такое время можно не так уж и много. Но спасибо неизвестному заказчику с его просьбами или же глупому исполнителю, который решил эту самую просьбу перед выстрелом озвучить. А это дало мне почти полсекунды дополнительного времени.

В общем, среагировал я мгновенно. И пусть эфир за это время не успел даже толком из источника наружу вылезти, как и энергия воителя из клеток тела, но было у меня ещё кое-что припасено… Реакция и доведённые до автоматизма рефлексы!

Руки устремились к пистолету, тело скрутилось пружиной на скамейке, шея извернулась как могла, и — прозвучавший выстрел не вышиб мне мозги. Пуля раздробила скулу и опалила кожу, отчего боль прошила голову, а ещё через мгновение я стальной хваткой вцепился в пистолет и, сломав запястье убийцы, вырвал его.

«БУМ!»

Ещё секунда — и мужик был мёртв: его тупую голову размозжила стальная наковальня.

— Пи-пи-пи! Пи-пи! Пи-пи-пи! — скача по тяжёлой металлической кузнечной основе, отборно ругался Фома на этого недо-киллера. А как увидел меня, так аж за грудь взялся.

Я прыгнул за лавочку, прикрыл лицо рукой и направил целебную энергию в область повреждения, переживая о возможных последствиях. Осколки костей могли дел наделать, поэтому, несмотря на боль, я принялся сразу исцелять себя.